Его могли оторвать примерно четыре недели назад. Соответствующий корешок в книжке помечен «погашено». Одно-единственное слово.

Вот корешок. Слово «погашено» подделано под дядюшкин почерк очень грубо, но секретарь, который занимался чековой книжкой, не обратил на это внимания. Он подумал, что дядюшка случайно смазал свою подпись, вырывая чек.

Что еще? Дайте подумать.

Она загибала свои прелестные беленькие пальчики и хмурила пушистые бровки. Она была похожа на отличника, повторяющего урок на экзамене в районной школе, в присутствии комиссии и публики.

Ник не мог сдержать улыбки. Ее платье было самым лучшим и самым модным из тех, какие можно купить за деньги. Ее манеры были безупречны. Но, несмотря на все это, она оставалась маленькой деревенской девчушкой.

— О, да, — сказала она, — теперь сообразила: вот описание мужчины, предъявившего чек. Это все, что я могу вспомнить. Задавайте вопросы, если хотите.

Она передала Нику клочок бумаги с описанием, составленным кассиром банка.

Среднего роста, около тридцати пяти лет; темные волосы, карие глаза, темно-каштановые борода и усы; хорошо, но слегка вызывающе одет; смахивает на политического деятеля.

— Почему банк выплатил такую большую сумму неизвестному лицу, не наведя предварительно справок? — спросил Ник.

— Я знаю, в чем дело, — сказала девушка. — Тут замешана политика. Мой дядюшка выплачивает иногда большие суммы, и никакие имена не произносятся. Это чек на предъявителя, и кто знает, на что пойдут эти деньги. Иногда они уходят в Олбани, иногда в Вашингтон. Их используют для подкупа судей. Вы не проговоритесь? Дядюшка меня успокаивал, но я все равно боялась. Теперь я вижу, что напрасно. Однажды банк не оплатил дядюшкин чек на предъявителя, и этот отказ чуть не навлек большие неприятности на очень важную персону. Что, в свою очередь, чуть не навлекло большие неприятности и на сам банк, так как дядюшка был вне себя от бешенства. Он сказал им, чтобы впредь они смотрели только на его подпись. Это рискованно, но другого пути в политике нет. Ну, а теперь, поднимется кутерьма, потому что банк утверждает, что подпись дядюшкина, а он — что не его. Вы просто обязаны поймать мошенника и доказать, что прав дядюшка. Ведь вы сумеете, мистер Картер?

Глава 2. Удивительный альбом

— Спасибо, мисс Брэндон, — сказал Ник, — вы изложили дело настолько ясно, насколько это возможно. Позвольте спросить: подозревает ли ваш дядюшка кого-нибудь?

— Он подозревает восемнадцать различных людей, — ответила Энни после короткой паузы, — включая всех работающих в его конторе, двух банковских служащих и дюжину друзей-политиков.

— Для меня это слишком неопределенно, — рассмеялся Ник. — А могу я узнать ваше мнение?

Ее хорошенькое личико приняло сверхъестественно серьезное выражение.

— Я еще не знаю, — сказала она, — но у меня есть какое-то странное ощущение. Мне кажется, что именно мне предначертано судьбой найти мошенника.

— Неужели?

— Вы подумаете, что я очень глупая. Я всего лишь деревенская девушка и не понимаю в бизнесе ничего, кроме того, чему научил меня дядюшка. Но он так хорошо ко мне отнесся, что я просто должна чем-то ему отплатить. И вот, как это ни странно, я думаю, что именно мое участие в деле позволит поймать вора и вернуть дядюшкины деньги. Для деревенской девушки, вроде меня, это было бы настоящим триумфом, не так ли, мистер Картер?

— Если вы опередите меня в этой охоте, — ответил Ник, — в городе найдется несколько человек, которые назовут вас умницей. А теперь к делу. Есть ли у вас дядюшкина роспись, настоящая, разумеется?

— Не знаю, где и взять ее. Может быть, если дядюшке не очень плохо, я могу попросить его расписаться для вас.

Она встала, чтобы привести свое намерение в исполнение, но миссис Брэндон остановила ее в дверях.

— Он спит, — сказала она, — а я не стала бы будить его сейчас даже за двойную цену против той, о которой идет речь в этом деле.

— В этом нет необходимости, — сказал Ник. — Мне нужна лишь его подпись. Я могу заполучить ее в конторе или в банке.

— Можно мне пойти с вами? — воскликнула Энни. — О, пожалуйста, позвольте мне! Мы пойдем прямо сейчас. Будьте так добры!

Она схватила Ника за руку и потащила из комнаты, когда миссис Брэндон сказала:

— Есть же твой альбом, Энни. Там, конечно, есть роспись мистера Брэндона.

— Конечно. Ну, и гусыня же я? Сию минуту принесу его.

Она выбежала из комнаты, и ее золотые волосы струились по плечам, как солнечные лучики.

Через минуту ее голос был слышен в соседней комнате.

— Как же так, тетушка, его здесь нет!

Она вбежала обратно, быстро сделала круг по гостиной, осматривая столы с книгами.

— Что это за альбом? — спросил Ник.

— Это фотоальбом, — ответила она. — В нем фотографии, как в обычном фотоальбоме. И под каждым снимком оставлено место, для подписи того, кто на нем изображен. Там собраны фотографии дядюшки и всех его друзей… Ну, куда я его дела?.. Я купила альбом в городе. Мне просто пришло в голову, что это будет очень мило.

— Кто был с вами, когда вас осенила эта замечательная мысль?

— Дайте подумать. О, со мною был мистер Морган.

— Юный Том Морган, которого упомянул наш друг доктор?

— Да, он. Мне пришлось обойти несколько магазинов, чтобы найти подходящий альбом, и он ходил со мною.

— А затем вы попросили всех дядюшкиных друзей подарить вам свои фотографии и подписать свои имена?

— Да.

— Кому первому пришла мысль об альбоме, вам или мистеру Моргану?

— Я даже не знаю. Она возникла в разговоре. Мне кажется, мы придумали это вместе, во время хождений по магазинам. А почему вас это интересует?

— Превосходная идея — заполучить таким образом подписи важных персон. Они стоили бы кучу денег, оказавшись на чеках.

— Вы так думаете? Доктор Болс сказал мне однажды, что имена в этом альбоме тянут на пятьдесят миллионов долларов.

— Ну что ж, давайте посмотрим, не сможем ли мы отыскать такой замечательный альбом.

Они не смогли. Его не смогли найти нигде. После осмотра всех мест, где он мог бы оказаться, они вернулись в гостиную.

— Мисс Брэндон, — сказал Ник, — я думаю, что ваши предчувствия в связи с этим преступлением не лишены основания. Мне кажется, что именно вы снабдите нас ключом к разгадке.

— А я думаю, что ключ уже у нас в руках, — сказала миссис Брэндон. — Альбом был украден. Очевидно, что тот, кто украл альбом, и тот, кто предъявил чек — одно и то же лицо. Альбом украли, чтобы скопировать подписи.

— Кажется, так, — сказал Ник. — Вопрос в том, кто взял альбом.

— Я знаю, кто это сделал, — воскликнула Энни. — Это Том Морган. Он подбил меня купить альбом. Он просто одурачил меня, чтобы ограбить дядюшку. А ведь Том казался мне таким симпатичным.

Губы у Энни задрожали, и голубые глаза сверкнули сквозь слезы.

— Бедная девчушка, — пробормотала миссис, Брэндон. — Ты «увидела свет» так, как твой отец и вообразить не мог. Что за город! Нельзя доверять лучшему другу.

— Мне все равно, — воскликнула Энни. — Я ненавижу его сейчас и заставлю его страдать.

Она всхлипнула.

— Похоже, что мистер Морган одержал победу, — пробормотал детектив себе под нос. — Какой негодяй!

— Мы не должны спешить с выводами, — сказал Ник громко. — Альбом мог взять и кто-то другой. Его ценность ясна любому мошеннику.

— Мы льстили себя надеждой, что подобных людей в этом доме не принимают, — сказала миссис Брэндон с горечью.

— Мне кажется, что умозаключения, связанные с этим альбомом, достаточно очевидны, чтобы сомневаться в них, — сказал Ник. — Не опишете ли вы мне мистера Моргана?

Энни мгновенно оказала ему эту услугу. Ее описание совпало с тем, которое было составлено в банке, кроме бороды и усов. У Моргана их не было.

— Где он живет? — спросил Ник.

— В отеле «Бельмонт», — сказала Энни. — Это на Бродвее. Там живут холостяки. Он однажды показал мне окно своего номера.